Лэрри Скотт
Родни А. Лэбб (Rodney A.Labbe)
В Калифорнии было все, к чему он стремился - белые песчаные пляжи, красивые люди и возможности, подстерегающие на каждом углу. Воодушевленный новой средой Лэрри поступил в Калифорнийский Авиационный Колледж под предлогом того, чтобы изучать электронику. Он также записался в тренажерный зал и начал осуществление задачи медленного наращивания мышц. Каждый фунт был мучительным, суровым испытанием для его стройной рамы.
Его результаты были выдающимися, и вскоре Лэрри привлек внимание фотографа, культуриста и модели, которого звали Боб Дельмонтик (Bob Delmontique). Результатом их последующего сотрудничества стала продажа материалов для журнала TOMORROW’S MAN («Человек завтрашнего дня»), поскольку Лэрри и был человеком будущего. Его эстетически безупречные линии, способность к позированию и жизнерадостный, здоровый внешний вид изменили взгляды всего поколения на культуризм.
Те первые снимки были в лучшем случае несмелыми: Лэрри в плавках цвета шкуры леопарда, позирующий на крыше вместе с другими подающими надежды культуристами, включая молодого Дона Говорта (Don Hovorth). TOMORROW’S MAN был одним из лучших среди большого количества иллюстрированных журналов 50-х гг, которые регулярно изображали неизвестных новичков, но ему было далеко до современных культуристических публикаций. Он позволил Лэрри получить некоторое признание, но этого было недостаточно, чтобы выделиться из толпы мрачных, хорошо намасленных, мускулистых парней.
Затем в жизни Лэрри появился Мило (Milo). Городской и утонченный, Мило был уже состоявшимся фотографом культуристов, но он увидел свою самую большую звезду в образе Лэрри Скотта. Объектив Мило перехватил звездную энергию Лэрри и добавил мощность. Долой традиционные позы. Мило экспериментировал с настроением и освещением, и Лэрри научился расслабляться перед объективом. И, что наиболее важно, он научился производить впечатление.
«Мило научил меня многому... Он помог мне понять тип моей привлекательности - это тип «соседского мальчишки», - говорил Лэрри. «До тех пор я витал в облаках. Я понятия не имел о том, что мы создавали искусство, я просто был рад получить дополнительные $20 за сеанс. Но, оглядываясь назад, я радуюсь, что наша работа прошла проверку временем. Я всегда был благодарен моим поклонникам за то, что они дали мне. Я надеюсь, что я тоже дал им что-то стоящее взамен».
Эти фотографии вызвали лавину писем от фанатов. Внезапно лицо и фигура Лэрри появились всюду: как в художественных журналах, так и в журналах по бодибилдингу: «Demi-Gods», «The Young Physique», «Physique Pictorial», «Mr. America», «Muscle Builder». Такой была послевоенная Америка: молодая, шаловливая и дерзкая, атлетичная и готовая на все. То, что Лэрри был заброшен высоко на вершину горы и смотрел в яркое голубое небо, говорило красноречивее всяких слов. Как нация, мы испытывали триумф. Теперь наша молодежь будет идти вперед и побеждать, не боясь ничего и будучи уверенной в своих возможностях.
Лэрри инстинктивно чувствовал, что пришло время серьезного действия для построения карьеры. Накаченный и подготовленный, он выступил на конкурсе «Мистер Лос-Анджелес» в 1959г и, к своему удивлению, завоевал третье место. Никто не был так поражен таким неожиданным развитием событий, как Лэрри. Свист, возгласы и шквал аплодисментов - все это было как волна эмоций, охватившая всех. Он действительно понравился им!
А почему бы и нет? На сцене Лэрри был еще более потрясающим, чем на фотографиях - он с кошачьей грациозностью двигался от позы к позе, демонстрируя потрясающую симметрию и стиль. Руки - как пушечные ядра, бедра - как стволы деревьев, и эта обезоруживающая, располагающая к себе улыбка.
Было очевидно, что Лэрри обладал достаточной мышечной силой, чтобы произвести фурор. Затем он ухватился за титул «Мистер Калифорния». Это был опасный шаг, который, по словам критиков, должен был либо создать ему славу, либо уничтожить его. Наперекор тому, что это соревнование считалось трудным, Лэрри завоевал титул «Мистер Калифорния» в 1960г, доказав, что он был той силой, с которой едва ли кто сравнится.
Журналы прореагировали с бессовестным энтузиазмом, изливая свои чувства на нового Адониса подобно фанатеющим школьницам. Теперь его фотографами были Карузо (Caruso), Джин Мози (Gene Mozee), Расс Уорнер (Russ Warner) - профессионалы, которые предпочитали мастерство великим экспериментам. Их снимки Лэрри являются классикой - могучий, гладкий, величественный - и невероятная внешность Скотта никогда до этого не смотрелась лучше.
Страх служил для Лэрри стимулом. Он спал с ним, дышал им, чувствовал огромную тень Америки, маячащую над ним. Каждый достойный того культурист подвергался особому испытанию, и те, кто побеждал, становились поистине бессмертными для культуризма.
Он готовился днем и ночью. Ничего не было предоставлено воле случая. Мышцы, загар, цвет плавок, программы позирования были проверены, приняты, изменены или исключены в ходе бесконечного отбора ради достижения совершенства. Этот же страх навис над ним, когда он вышел на помост. Толпа журналистов смешалась с поклонниками. Лэрри чувствовал, как кровь двигалась у него в висках. Он был на конкурсе «Мистер Америка», и все его детские сомнения шептали: «Тебе никогда не быть Мистером Америка... Тебе следует оставить эту затею».
Тишина. Вот он выполняет первую позу. Раздался взрыв аплодисментов, катящийся по аудитории подобно прибою. Фотовспышки вспыхивали ослепляющим белым светом. Люди стояли на своих сидениях и подбадривали его. Некоторые даже взобрались на сцену. Свист и крики рикошетом отлетали от стен, потолка и пола. И посреди всего этого хаоса стоял Лэрри Скотт, мальчик из Покателло, Мистер Америка. Наконец-то.
Триумф оказался, однако, обоюдоострым мечом. Легионам его поклонников казалось, что Лэрри Скотт не способен испытывать такие земные чувства, как сомнение в себе. Действительность же была немного иной.
