Алексей Медведев - Путь борьбы и побед

Наши легенды

Из нашего досье (1998 год):
Алексей Сидорович Медведев.
Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер СССР. Заведующий кафедрой тяжелой атлетики, пауэрлифтинга, бодибилдинга и гиревого спорта Российской Государственной Академии физической культуры. Первый в истории отечественной тяжелой атлетики доктор педагогических наук, профессор. Был научным руководителем по 15 кандидатским и одной докторской диссертации. Опубликовал около 400 работ, из них 17 - за рубежом, в том числе 6 монографий, 5 книг, 3 учебника и 11 учебных пособий. Автор уникальных разработок "Система многолетней тренировки в тяжелой атлетике" и "Программа многолетней тренировки в тяжелой атлетике" (от массовой силовой подготовки до мастера спорта СССР международного класса), которые не имеют аналогов в мировой спортивной науке.
Академик Международной Академии Информатизации (отделение физической культуры) при Экономическом Социальном Совете ООН.
Почетный профессор Пекинского Университета Физической культуры.
Почетный Президент Европейской Федерации тяжелой атлетики, лауреат большой золотой медали и диплома этой федерации.
Лауреат золотых медалей "За подготовку спортсменов международного класса", "За лучшие научно-исследовательские работы по спорту".
Кавалер двух орденов "Знак Почета" и ордена "Дружба Народов".
Руководитель научно-методического комитета Федерации тяжелой атлетики России на 1997-2000 гг.
В 1997 году ему присвоено почетное звание "Заслуженный работиник высшей школы".

Мы задали Алексею Сидоровичу несколько вопросов, и он любезно представил нам несколько эпизодов из своей богатой биографии. Предлагаем вам вспомнить одного из самых именитых атлетов СССР и России.

Л.О.: Алексей Сидорович, какова история вашей первой правительственной награды? Ведь даже после войны вам исполнилось всего 18 лет!

А.С.М.: Я встал к верстаку в 1941 году, когда мне было 14, чтобы помогать фронту. Школой моей рабочей закалки стал московский насосный завод имени Калинина, где мы изготовляли не только военное оборудование, но и насосы для откачки воды из затопленных оккупантами шахт Донбасса. Работая, я по вечерам учился в школе... Медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." я был награжден в1946 году.

Л.О.: Мы знаем, что ваш собственный вес в период ваших спортивных побед не выходил за пределы 120 кг. Насколько известно, ваши основные зарубежные соперники, да и наши отечественные спортсмены-тяжеловесы были намного тяжелее вас. Но это означает, что, с точки зрения относительной силы (на каждый килограмм собственного веса) вы были значительно сильнее их?

А.С.М.: Если подходить к этому с точки зрения науки, то вы правы. Американец Пол Эндерсон порой весил до 170 кг, аргентинец Умберто Сальветти - 145 кг, Леонид Жаботинский и Андрей Чемеркин - по 165-170 кг, Василий Алексеев и Султан Рахманов - по 150 кг.

Л.О.: Не пугала ли Вас, чемпиона и рекордсмена СССР перспектива будущих встреч с тем, кто был Вашим потенциальным соперником на международной арене - с Умберто Сальветти?

А.С.М.: Дело в том, что схема будущего поединка с Сальветти мною была тысячи раз проиграна в воображении. Мне почему-то казалось, что он выиграет у меня жим, проиграет в рывке и постарается наверстать в толчке. Вот тут-то и произойдет решающая схватка, ибо последнее движение и общий итог единоборства со штангой, а в целом - и с соперником, выигрывает порой не тот, кто силен вообще, а тот, кто силен и тактически, и сумел собрать воедино всю волю и мастерство. Наконец, огромное значение имеет сильная установка на победу и психологическая устойчивость. Я боялся другого - как бы руководители команды опять не перестраховались и не отправили меня на скамейку запасных. Я ведь несколько раз ездил на чемпионаты мира, и всякий раз оказывался в роли зрителя, несмотря на то, что всякий раз мог твердо претендовать на "бронзу". Но тогда спорт считался важным средством внешнеполитической деятельности, и выставлять атлета даже с явным шансом на бронзу считали нецелесообразным. Речь шла только о борьбе за "золото"...

Л.О.: Но до этого состоялась ваша встреча с Полом Эндерсоном. Нельзя ли подробнее рассказать об этом?

А.С.М.: Конечно, эта встреча была для меня в определенной степени стимулом. Я ведь тогда проиграл Эндерсону 67,5 кг в сумме троеборья... Как сейчас помню, 15 июня 1955 года весь день шел дождь, но, приехав в Центральный парк культуры и отдыха имени Горького, где на сцене Зеленого театра были установлены помосты, мы обнаружили, что к этому месту движется громадное число людей. Тысячи москвичей и гостей столицы горели желанием стать свидетелями исторического матча сборных СССР и США по тяжелой атлетике. Публики тогда было около 15 тысяч человек... Именитых атлетов привез наставник американцев Боб Хоффман: непобедимых по тем временам Пола Эндерсона, Чака Винчи, Томми Коно.
Тяжелую категорию разыгрывали мы с Полом Эндерсоном. Я, будучи тогда чемпионом СССР, показал сумму 450 кг. Эндерсон выиграл у меня 67,5 кг. На этой встрече я весил 107 кг, а он - 145, и у меня возникло сомнение, можно ли вообще выиграть у этого одаренного спортсмена. Но на следующий год в Монреале, где я снова был зрителем, и видел схватку этих двух гигантов - Эндерсона и Сальветти, я понял, что выигрывать у них можно. Тогда же, в Зеленом Театре, я проиграл, но отнесся к этому спокойно и даже назвал Эндерсона "прекрасным спортсменом" в интервью Джеку Болдуину, корреспонденту "New York Times". Каково же было мое удивление, когда через несколько дней в этой газете появилась такая интерпретация моего ответа: "Русский чемпион признает полное превосходство своего американского соперника. У русских нет спортсмена, способного поднять в сумме полтонны и больше. У них нет никаких реальных шансов претендовать на победу в поединках суператлетов на ближайшие десятилетия".
(Из нашего досье: Американский корреспондент, а вместе с ним и ряд специалистов по тяжелой атлетике, ошибались, ибо через два с небольшим года 30-летний Алексей Медведев на чемпионате мира выиграл у гиганта Умберто Сальветти, сломав привычный стереотип, когда в этой категории царствовали американские атлеты. Вслед за ним пошли Юрий Власов, Леонид Жаботинский, Василий Алексеев, Султан Рахманов, Анатолий Писаренко, Александр Курлович и Андрей Чемеркин. Только в 1969 и 1978 году эту категорию выигрывали зарубежные атлеты.)

Л.О.: Алексей Сидорович, ведь не менее памятными были для вас и встречи с Умберто Сальветти? Расскажите подробнее и об этом!

А.С.М.: Впервые я встретился с ним на помосте на Олимпиаде в Мельбурне. Зная, что Эндерсона мне победить не удастся, мои тренеры планировали для меня твердое серебро. Но все сложилось по-другому. Приехал гигант Умберто Сальветти, и для Эндерсона тоже наступили невеселые времена. Они оба показали по 500 килограммов, а третьим стал итальянец Пиньятти с суммой 450 кг. Меня снова не выставили по тактическим соображениям. Но после этого состоялся "вечер рекордов", где я показал сумму 487,5 кг - третий в мире!
(Из нашего досье: Сальветти, поздравляя Алексея Медведева на этом "вечере рекордов", назвал его "очень опасным парнем", а генеральный секретарь Международной Федерации тяжелой атлетики Оскар Стэйт теми же днями открыто сделал прогноз, что нашему атлету в ближайшее время будет под силу пошатнуть трон заокеанских чемпионов.)

А.С.М.: На чемпионате мира 1957 года в Тегеране состоялась моя вторая встреча с Сальветти. Помню, как горевал тренер американской команды тяжелоатлетов Боб Хоффман по поводу того, что Пол Эндерсон ушел в профессионалы! Но он тешил себя надеждой, что Сальветти не даст нам шанса завоевать золотую медаль, тем более что менажировал Умберто в тот день олимпийский чемпион Томми Коно... Никто вообще не сомневался в победе Сальветти. Накануне моего поединка с ним иранский шах Реза Пехлеви устроил званый ужин, где Сальветти был вручен его портрет в массивной серебрянной раме с надписью "Самый сильный человек планеты". Одна из иранских газет писала об этом чемпионате так: "Русские ведут решительное наступление на помосте (у нас уже было 5 медалей - А.С.М.). Но, когда наступит последний день чемпионата, им придется смириться с тем, что самый сильный человек планеты все же не в их команде..." Все это заводило...
Мы проводили последние предсоревновательные тренировки в спортзале Тегеранского университета и, бывало, даже чередовали тренировочные подходы. Конечно, мы оба пытались разгадать сюрпризы соперника. Аргентинец все время "баловался" легкими весами, не выказывая истинной спортивной формы. Но затем я толкнул предусмотренный планом тренировки приличный вес, и по реакции Умберто, потерявшего напускное спокойствие, стало ясно, что нам предстоит жестокая схватка. Он, видимо, гадал, кого выставят для схватки с ним - меня или минчанина Евгения Новикова, ставшего в том году чемпионом СССР. Выставили меня.
В первой попытке я выжал 160 кг, а затем не смог выжать 165, и одолел этот вес в последней попытке. Помню, как темпераментные иранцы, большие любители тяжелой атлетики, бурно приветствовали каждый выход спортсменов... Но Сальветти выжал 175, и передо мной встала задача как минимум отыграть сумму. В рывке Сальветти не поднялся выше 140 кг, упав с весом 142,5 кг, а я, оставшись один, зафиксировал 147,5.
После этого началась тактическая борьба. Первая попытка: Сальветти - 170, я - 180 кг. Сальветти заказывает 180 и не берет его! Я во второй попытке фиксирую 185, и тут Сальветти просит поставить на штангу 187,5 кг, чтобы обойти меня. Он со своим тренером идет на риск, надеясь на чудо. Умберто поднял вес только до пояса, и безнадежно выпустил его из рук... Именно этот вес для меня означал магическую цифру - 500 килограммов, и мне он в тот вечер покорился.
(Из нашего досье: Конечно, все было не так просто, как рассказывает Алексей Сидорович. Перед днем сражения вечером он сказал своим товарищам по команде, уже отвыступавшим: "Самочувствие хорошее. Скорее бы завтрашний вечер". Как мы знаем, вечер этот для него оказался звездным.
Выход советских тяжеловесов в "открытый космос" - в клуб, преодолевших полтонны, состоялся, и первым "космонавтом" стал именно он. В этот вечер он впервые улыбнулся тогда, когда Президент МФТ Бруно Нюберг, вручая ему золотую медаль, долго жал ему руку. Нам также известно, что после рывка, перед решающей схваткой, в разминочной комнате наш атлет уступил место на кровати и кислородный прибор, который предложили врачи из советской больницы, своему сопернику! Но этот благородный жест не помог Сальветти - наш атлет стал чемпионом мира, повторив олимпийский рекорд. Более того, весной 1958 года Алексей Медведев добился официальной суммы 505 килограммов. Это был уже второй его выход в "открытый космос".)

Л.О.: Алексей Сидорович, деликатный вопрос: массовое проникновение стероидов в силовые виды спорта состоялось уже после того, как вы вышли в "клуб 500 килограммов". Из этого следует, что вы были "чистым" тяжелоатлетом. Как, на ваш взгляд, как методиста и тренера, повлияла ситуация с проникновением анаболических стероидов в "железный спорт"?

А.С.М.: Я не буду распространяться о медицинских и этических аспектах этого вопроса. Как методист и тренер, могу с уверенностью заявить, что до сих пор эта ситуация продолжает здорово вредить развитию самого спорта. Внедрение в практику подготовки в тяжелой атлетике стимулирующих средств в начале 70-х годов опередило время роста спортивного мастерства на 7-20 лет и более! Посудите сами: до 1992 года, когда был введен достаточно строгий допинг-контроль, высшие достижения в тяжелой атлетике выглядели таким образом: 1983 год - 2 рекорда, 1984 год - 3 рекорда, 1986 год - 3 рекорда, 1987 год - 6 рекордов, 1988 год - 11 рекордов, 1991 год - 2 рекорда. Все эти рекорды установлены в 10-летнем временном интервале. Стимуляторы приблизили результативность к "стероидному потолку", причем это все ведь - искусственные рекорды. За последние 5 лет эти достижения были превышены только 1 раз - в одной из легких весовых категорий, в рывке... В остальных категориях уровень спортивного мастерства достиг только 96,4% по сравнению с предыдущими годами. Выводы делайте сами. Фактически результаты с 1993 года стоят на месте. Поэтому я приветствую стремление американской и русской редакции "IRONMAN" развивать и пропагандировать научные основы "чистых" силовых видов спорта.

Л.О.: Ваши программы подготовки атлетов высшего класса - действительно нечто уникальное. Нескромный вопрос: дейтвительно ли они столь эффективны?

А.С.М.: Судите сами: при подготовке к Олимпиаде в Сеуле я был (впервые в истории СССР) не назначен Госкомспортом, а избран тяжелоатлетической общественностью. Вся подготовка сборной осуществлялась на базе в Подольске именно по этим методикам. Итог вам, очевидно, известен, но я напомню: 6 золотых и 2 серебрянных медали - в активе нашей сборной. Мои ордена - это также признание вклада в эти победы. Думаю, что не найти более красноречивого и веского доказательства.

Л.О.: Будем надеяться, что разработки кафедры и ваши личные научные достижения, наконец, найдут плодородную почву. Скажите теперь, насколько важна наука в вашей семье?

А.С.М.: Мне достаточно будет сказать, что мой сын Александр - кандидат технических наук, заместитель Генерального директора крупнейшего российского концерна, занимающегося вопросами освоения космического пространства. Так что, по вашим словам, я штурмовал тяжелоатлетический "космос", а мой сын теперь штурмует истинный, и я очень горжусь им.

Вместо эпилога: Мы уверены, что научный потенциал семьи Медведевых далеко не исчерпан. Мы также рассчитываем, что кафедра Алексея Сидоровича будет продолжать оставаться центром генерирования самых передовых идей в области всех силовых видов спорта. Кроме того, надеемся, что в очередных номерах журнала профессор Медведев расскажет читателям об истории исчезновения жима из репертуара тяжелоатлетического троеборья, о своем опыте подготовки тяжелоатлетов к Сеульской Олимпиаде, а также просто своими наблюдениями силового спорта изнутри. Согласитесь, что той жизни, которую он прожил даже в последние 40 лет - с 1958 по 1998 год, хватило бы на несколько жизней. Это достойный хорошей зависти и восхищения жизненный путь атлета, ученого, человека.
(Все фотографии предоставлены А.С.Медведевым)