Страшные истории из гаража

Мэт Крокзалески (Matt Kroczaleski)

Я поднимаю веса уже очень давно и постоянно увеличиваю тоннаж. Несмотря на то, что главным образом мой успех проистекает из дисциплины, усердной работы и фокусировки на поставленных целях, я также почерпнул немало полезных вещей у своих восхитительных тренировочных напарников.

Интересный момент относительно очень сильных атлетов: они не только самые милые и великодушные люди, которых вы когда-либо встретите, (если только во время выполнения тяжелого сета вы не станете спрашивать, где здесь кардиотеатр), часто им также присуща, как бы сказать поделикатнее, некоторая безбашенность.

И иногда самое безрассудное безумство в стиле «этого парня следует запереть где-нибудь для его же блага» случается во время тренировочных сессий.

Во время тренировок мне приходилось наблюдать столько немыслимых вещей, что я мог бы написать книгу об этом. Я видел, как поднимались невероятные веса, бесчисленное количество погнутых штанг, разбитые вдребезги скамьи, сломанные гантели а также, по-видимому, бесконечную серию порванных мышц, разорванных сухожилий и даже переломанные кости.

Однако среди всего этого побоища часто можно усвоить хорошие уроки о настоящей силе – силе человеческого характера.

Кен – сокрушитель позвоночника

Первая история произошла шесть или семь лет назад в моем старом гаражном спортзале размером для двух машин. Я тренировался вместе с двумя друзьями, которые являлись профессиональными пауэрлифтерами, а также с бывшей олимпийской велосипедисткой, которая решила перейти в пауэрлифтинг. Она была очень опытным атлетом и невероятно сильной женщиной, но все же не была готова к тому, что в этот день случилось в нашем спортзале.

Мой тренировочный напарник Кен был 90-килограммовым мастером спорта по пауэрлифтингу и профессионально участвовал в соревнованиях по этому виду спорта с 80-х годов. Несмотря на то, что на тот момент ему было больше сорока лет, он по-прежнему становился сильнее и поднимал тяжелейшие веса в своей жизни.

В тот день мы выполняли приседания, и Кен достиг в этом упражнении 315 килограммов – что для 90-килограммового мастера спорта по пауэрлифтингу было впечатляющим результатом. Он собирался сделать личный рекорд в 325 килограмм, но я знал, что он был способен на большее, поэтому мне удалось убедить его взять 335 кило, что он, конечно же, сделал.

Поначалу попытка Кена выполнить приседание с 335 килограммами шла неплохо, однако как только он начал опускаться, он почувствовал сокрушающее ощущение в позвоночнике чуть ниже того места, где располагается гриф. Он издал мучительный стон и каким-то образом смог наклониться вперед, чтобы вернуть штангу на силовую раму перед тем, как рухнуть на пол.

Мы все онемели от шока. Казалось, что Кен неподвижно лежал под рамой вечность перед тем, как его верх спины внезапно схватил жуткий спазм. «Я раздробил позвоночник! – закричал он. - Вызовите скорую!»

Тут ко мне вернулся дар речи, и я попросил Кена пошевелить руками и ногами, чтобы убедиться, что он не парализован. Он смог это сделать. Меня накрыла волна облегчения и, несмотря на то, что Кен все еще корчился от боли, я смог расслабиться.

А теперь момент, который следует принять во внимание: поскольку с психической точки зрения никого из нас нельзя считать абсолютно нормальным, мы смотрим на травмы и даже на тяжелые повреждения, как на часть какой-то игры и источник веселья.

Такой склад ума – это практически обязательное требование для успешного пауэрлифтера или силача. Вещи, которые отталкивают большинство психически нормальных людей, мы находим забавными. Такое поведение граничит с безумием, но вы должны быть немного сумасшедшим, чтобы по собственной воле ежедневно подвергать организм такому истязанию, которое требуется для достижения успеха в этом виде спорта.

Таким образом, в то время как Кен лежал на полу, стонал и не мог пошевелиться, мы с моим другим тренировочным напарником Чедом разрывались от смеха. Я передал свой мобильник олимпийской велосипедистке и сквозь смех попросил ее вызвать скорую помощь. Ее глаза расширились, а на лице застыла гримаса полного непонимания и неверия. Затем она медленно отошла в угол спортзала и набрала номер.

После того как Кен выяснил, что он не парализован, его главной заботой стала задача снять свой новый комбинезон для приседаний до того, как приедут медики и разрежут его.

Между сдавленными смешками и откровенным хохотом Чед и я оттащили Кена к скамье и положили поперек нее лицом вниз, а затем начали освобождать его из комбинезона, пытаясь при этом процессе не причинять ему сильной боли.

Что сделало эту сюрреалистическую сцену такой запоминающейся так это то, что этот случай произошел в солнечное воскресенье в разгар лета. Дверь гаража была широко открыта, а подъездная дорожка была напротив дома моих соседей. Могу только представить, что подумали соседи, когда два крупных парня (рост Чеда составляет 188 сантиметров, а вес более 135 килограмм), как это могло показаться со стороны, схватили стонущего парня поменьше, прижали его и начали раздевать.

К тому времени, когда прибыла скорая, нам удалось снять комбинезон для приседаний Кена и его шорты. Когда на него надели шейный корсет и пристегнули его к спинодержателю, я взял видеокамеру и начал снимать эту сцену, смеясь на фоне вместе с Чедом.

В этот момент на нас озадаченно посмотрел один из медиков и спросил: «Вы ведь не снимаете это, верно?» «Конечно нет, я бы никогда такого не сделал», - ответил я, но продолжил снимать все не пропуская не единого момента.

Когда Кена погрузили в карету скорой помощи, Чед и я вернулись к приседаниям. В течение всего этого сурового испытания наша олимпийская велосипедистка оставалась в углу и не произнесла ни слова. Больше она с нами не тренировалась.

А что насчет Кена, то он действительно получил компрессионный перелом грудного позвонка (или раздробил позвоночник, как он красноречиво выразился). Однако несколько месяцев спустя он вернулся к тренировкам и продолжил выполнять приседания еще даже с большими весами.

Разрывающий трицепсы Новичок

Пару лет спустя в том же самом гаражном спортзале новое пополнение к нашей тренировочной команде готовилось к тому, чтобы поставить новый личный рекорд в чистом жиме лежа (без майки для жима или ремня). Это была сессия тренировок на скамье, и в тот день в спортзале был Чед, Марк (еще один 135-килограммовый пауэрлифтер), Новичок и я.

Новичок тренировался с нами пару месяцев и хорошо прогрессировал. В этот день он надеялся достичь в чистом жиме лежа, по меньшей мере, 180 килограмм. Его разминочные подходы прошли хорошо, и казалось, что он в хорошей форме для того, чтобы сделать новый персональный рекорд. Перед тем как выполнить одноповторный максимум, я посоветовал ему взять вес, который, как я считал, составит 95% от абсолютного максимума.

Гриф был нагружен как раз на 180 килограмм, Новичок снял штангу со стопоров и приготовился опускать ее на грудь. Но как только он вывел локти из выключения, сухожилие левого трицепса порвалось, и вес рухнул вниз.

Но это было еще не все. Когда разорвалось сухожилие левого трицепса Новичка, весь вес перешел на его правую руку, в результате чего одновременно порвалась его правая грудная мышца. Звук был такой, будто разорвали пополам пару джинсов. Чед, Марк и я замерли на долю секунды перед тем, как снять штангу с груди Новичка, однако шокировал нас вовсе не разрыв мышц и сухожилий.

Это был тот самый девчачий, пронзительный крик, который никто из нас из уст Новичка ранее никогда не слышал, пока ему на грудь не приземлился этот вес. Он был настолько резким и высоким, что ему позавидовала бы любая шестилетняя девочка, любящая закатывать истерики. Честное слово, казалась, что наш новый товарищ не смог бы издать такого звука, и, тем не менее, он сделал это.

Как только мы сняли штангу и положили ее на стопоры, после чего помогли Новичку встать со скамьи, мы попытались успокоить его. Он был в полнейшем шоке и это понятно, однако остальные из нас на тот момент уже привыкли к таким вещам, поскольку не первый день занимались этим видом спорта. Я сказал Новичку, что это всего лишь порванный трицепс, пустяк, и что после операции он будет как новенький. Я даже уговорил его добраться до больницы самостоятельно, чтобы остальные из нас смогли закончить тренировку.

После того как он неуклюже забрался в свою машину и уехал, вся наша троица просто смотрела друг на друга в тишине, пока Марк не произнес то, о чем думали все мы: «Вы слышали этот крик?»

Всю оставшуюся сессию мы смеялись над этим инцидентом и реакцией Новичка, а также обсуждали, как это может повлиять на его будущее в этом виде спорта. Я был уверен, что после операции Новичок вернется в наш спортзал и будет тренироваться также тяжело, как и прежде, а вот Марк и Чед считали, что тренироваться с нами он больше не будет.

Как выяснилось, Марк и Чед были правы. Несмотря на то, что Новичок, в конце концов, вернулся к тренировкам, он больше никогда не тренировался по-настоящему тяжело и делал это уже без нас. Этот случай сильно повлиял на него психологически, и он так и не смог его преодолеть.

Тяжелая перспектива

После этого многие из вас могут подумать, что мои тренировочные напарники и я – самые жестокие и бесчувственные люди на этой планете. Это не так. Нашим друзьям мы не желали ничего плохого, наоборот, однако если бы все было по-другому, и на их месте оказались бы мы, наша реакция не изменилась бы.

Важнее всего в этих историях – это различные реакции на похожие ситуации. Один атлет быстро вернулся к тренировкам после перелома позвонка и продолжил работать, как никогда раньше, в то время как другой больше никогда тяжело не тренировался.

За всю мою карьеру в пауэрлифтинге я наблюдал оба этих сценария бесчисленное множество раз. Разница между ними заключается не в тяжести травмы, а в отношении каждого атлета к полученным повреждениям.

Такую дихотомию реакций можно наблюдать во многих типах неудач. Неудачи в карьере, инвестировании, даже в любовных отношениях – все подходит под эту модель. Для каждой сложной или разрушительной ситуации, которую вы только можете себе представить, можно найти человека, сломанного ею, и человека, которого она сделала сильнее. Разница между этими двумя состоит в индивидуальном отношении. Но это также и выбор. Те, кто выбирает веру в себя и свои способности преодолеть неприятности, – это те же самые люди, которые поднимаются на вершину, несмотря ни на что.

С другой стороны, те, кто выбрал другой путь, никогда не смогут преодолевать неудачи в своей жизни. Вместо этого они будут жаловаться на «неудачливость» или «плохую генетику» или на «постоянное невезение» и не делать ничего для того, чтобы кардинально изменить собственную судьбу.

Я подозреваю, что каждый из вас, кто читает эти строки, в своей жизни сталкивался с обоими типами людей. И мой вопрос заключается в том, к какому типу вы относите себя?